Событий, которые выпали на долю этого человека, с лихвой хватило бы на жизнь трех политиков: восхождение из самых низов на политический олимп, борьба, преследования, изгнание, предательство, шпионские страсти, женщины, алкоголь, политическое возрождение.
Он был способен нетривиально мыслить и облекать свои мысли в столь совершенную и законченную форму, что лучшие его фразы надолго останутся в истории. Он понял тягу немецкого народа к воссоединению, превратил воссоединение Германии в дело своей жизни и дал ему решающий импульс.
Детство и юность
Он родился 18 декабря 1913 г. в Любеке и был незаконнорожденным сыном учителя народной школы. Впрочем, о том, кем был его отец, он узнал намного позже. Ему дали имя Герберт и фамилию матери - Фрам. Внебрачное рождение было по тем временам позорным пятном. Мать работала продавщицей, и ей приходилось поручать ребенка на весь день соседке. Позже его взял к себе дед - Людвиг Фрам. Дед начинал как наемный работник в Мекленбурге, а позже выбился в люди, став водителем грузовика.
Нормальной семьи Герберт Фрам никогда не знал. «Мать активно участвовала в рабочем движении, - вспоминал он позже, - я жил не у нее, и мы виделись лишь раз в неделю. Поэтому у меня не могло быть нормальной привязанности, которую испытывает ребенок, когда растет рядом с матерью. Представьте себе, какую это причиняло боль: вы растете без отца, живете не с матерью, считаете отцом деда, и он играет роль отца». Юному Герберту Фраму рабочее движение заменило семью. Об этом позаботился его дед - убежденный социал-демократ, который рассказывал внуку об, увы, утопических идеях Августа Бебеля. В 14 лет одаренного ученика принимают в привилегированную гимназию «Иоганнеум». Гимназия дала ему прекрасное общее образование. Но его пролетарские корни уходят глубоко.
На праздники он демонстративно является в синей рубашке с красным галстуком - одежде рабочей молодежи. «Политика не доведет его до добра», - сокрушаются педагоги. (Ах, как ошибаются порой наши учителя! Политика не погубит, а прославит его.) Его любимые предметы - немецкий и история. Однако подлинная его жизнь уже давно проходит вне школы. В 1929 г. он присоединяется к молодежному социалистическому движению, в 1930 г. вступает в SPD. Гимназист становится свидетелем смертельной борьбы веймарской демократии с нацистами.
Улицы превращаются в арену отчаянных схваток коммунистических борцов «Рот Фронта», гитлеровских отрядов SA, социал-демократических групп. На какое-то время его кумиром становится Юлиус Лебер, главный редактор партийной газеты социал-демократов (судьба Лебера окажется трагической: после нескольких арестов и многих лет заключения в 1945 г. он будет казнен нацистами).
В 1931 г. юноша покидает SPD и вступает в социалистическую рабочую партию SAP, становится председателем молодежного союза. Он пишет статьи для ежедневной газеты «Любекский рабочий вестник». Он порывает с Юлиусом Лебером, считая, что социал-демократы недостаточно решительно борются с наци. Его новым «отцом» становится Якоб Вайхе - старый соратник Розы Люксембург и руководитель SAP. Целями SAP являются не защита Веймарской республики, а революция и единство рабочего класса. В 1932 г. Герберт сдает абитур. О партийной стипендии для учебы в университете, которую ему обещал Лебер, теперь можно забыть, и он начинает учиться на морского коммерсанта.
Эмиграция
После захвата власти Гитлером партия посылает Герберта в Норвегию. В ночь на 1 апреля 1933 г. рыбачья шхуна тайком перевозит его через Балтийское море в Данию. Пробыв недолго в Копенгагене, он переезжает в Осло. Герберту Фраму 19 лет. Он принимает подпольную кличку Вилли Брандт. Под этим именем он и станет известным миру. На удивление быстро овладев норвежским языком, он работает в норвежской рабочей партии, изучает историю, пишет статьи для партийных и профсоюзных газет. Пребывание в Норвегии помогает Брандту освободиться от догматических шор левого радикализма.
Многое впечатляет его. В стортинге (парламенте) депутаты сидят не по партиям, а по регионам, консерваторы рядом с социалистами. Политические противники вовсе не являются заклятыми врагами. Брандта поражает близость норвежской королевской семьи к народу. Как функционер партии, отвечающий за молодежь, он объездил Европу вдоль и поперек и многое повидал. В 1936 г. партия посылает его для связи с социалистической партией Испании - РUМ. РUМ борется за республику против Франко, поддерживаемого Гитлером и Муссолини. Как репортер Брандт рассказывает в норвежских газетах о героизме испанских милисианос, подчас сражающихся с охотничьими ружьями против танков франкистов.
Но в Барселоне он становится также свидетелем сталинистского террора: коммунистические спецслужбы арестовывают руководителей свободных анархистов и бойцов РUМ, объявляют их троцкистами и расстреливают. Этот горький опыт становится решающим для поворота Брандта к демократическому социализму.
В 1936 г. партия посылает его нелегально в Берлин для организации сопротивления нацистам. Полгода работает он в Берлине, ежедневно рискуя быть арестованным, а затем возвращается в Норвегию. В начале 1940 г. немецкие войска захватывают эту страну. Чтобы не угодить в лапы гестапо, Брандт выдает себя за норвежского солдата.
Он попадает в немецкий плен, но нацисты не опознают в нем немца. В июне 1940 г. его отпускают и он бежит в Швецию. В 1940 г. Брандт женится на норвежке, ее зовут Карлотта, через год ей удается приехать с их дочерью Ниньей в Стокгольм. Карлотта на 9 лет старше его, она - интеллектуалка, и он многим ей обязан.
Но их семейное счастье недолго. Через 3 года они расстаются, сохранив, однако, на всю жизнь добрые отношения. «Я была рада иметь родителей, которые были очень лояльны друг к другу, - вспоминает дочь Нинья. - Я не чувствовала себя оставленной ни одним из них». Причина развода - Рут Хансен, красивая девушка из рабочей норвежской семьи. «Мы часто встречались с ним в разных компаниях.
Это началось в 1944 г. Он выглядел очень хорошо, это был настоящий мужчина, да», - рассказывает она, смеясь. В Швеции Брандт создает пресс-бюро, распространяющее новости, которые приходят из норвежского подполья. Нейтральная Швеция - своего рода тыл для норвежского сопротивления. Стокгольм - идеальная биржа новостей для спецслужб всех участников войны. Брандт поддерживает тесные связи со спецслужбами союзников. Он давно расстался с радикальными взглядами своего прежнего кумира Вайхе, шведская демократия окончательно превратила его из революционера в социал-демократа.
Возвращение
После капитуляции Германии немец с норвежским гражданством Брандт отклоняет предложение стать бургомистром Любека - у него нет желания превратиться в провинциального функционера. Брандт избирает «средний» путь, который связывает Германию и Норвегию. Он отправляется в Берлин, в норвежскую военную миссию в качестве пресс-атташе - гражданского чиновника в ранге майора.
Его задача - информировать правительство в Осло о происходящем в Германии. Рут становится секретаршей в норвежской миссии. Настает 1948 г. - время советской блокады Берлина и союзного «воздушного моста». Брандт стремится участвовать в восстановлении страны, он возвращает себе немецкое гражданство и становится в союзном контрольном совете своего рода послом SPD, возглавляемой Куртом Шумахером. В Берлине его восхищает, прежде всего, правящий бургомистр Эрнст Ройтер. Биография Ройтера поразительна, об этом человеке следует рассказать отдельно.
Под влиянием Ройтера Брандт еще больше смещается вправо. У них много общего: оба как эмигранты могли видеть Германию со стороны, оба понимали жизненную необходимость союза с США, с Западом. В 1953 г. Ройтер умирает, а Брандт становится как бы его преемником в SPD. В 1956 г., когда в Западном Берлине возникают массовые демонстрации протеста против ввода советских войск в Будапешт и некоторые горячие головы призывают народ идти на штурм Бранденбургских ворот, наступает час Вилли Брандта: только он смог спасти положение.
Экс-канцлер Гельмут Шмидт вспоминает сегодня: «Возникла ситуация, когда кто-то должен был остановить эту огромную, возмущенную, негодующую массу людей, готовую совершить глупости, которые могли вызвать непоправимые последствия. Брандт сделал это, и я был восхищен им». В 1957 г. Брандт становится правящим бургомистром Западного Берлина. «В то время … он являлся для нас, - признается сегодня шеф спецслужбы ГДР Маркус Вольф, - одним из опаснейших противников в «холодной войне», причем в таком привлекавшем особое внимание месте, как Берлин, и мы делали всё возможное, чтобы ослабить его политическое влияние».
Два человека способствовали восхождению Брандта, его мировой известности. Первый - газетный магнат Аксель Шпрингер, видевший в Брандте новый тип социал-демократа, свободного от свойственной многим функционерам затхлости мышления. Бранд и Шпрингер считают, что Аденауэр не делает ничего для воссоединения Германии. Второй человек, помогший Брандту, - это, как ни странно, Никита Хрущев. Его ультиматум Западному Берлину, его угрозы заставить Запад вывести войска из Западного Берлина буквально катапультируют Брандта на вершину мировой политики. Требования Хрущева вызвали взрыв гнева берлинцев.
«Мы знаем, день придет, - выступая перед гигантской демонстрацией из 700 000 жителей города, говорит Брандт, - когда Бранденбургские ворота не будут больше стоять на границе. Когда линия границы, проходящая через наши семьи, разрывающая наш народ, не будет больше раскалывать Берлин. Этот день придет. Мы молимся, мы призываем, мы требуем: Откройте ворота! Положите конец противоестественному разделению!» Брандта приглашают в Нью-Йорк, где пресса уже окрестила его «мистер Берлин», и жители Нью-Йорка, стоя перед ратушей под проливным дождем, оказывают ему восторженный прием, которого удостаиваются только самые высокие гости.
Это - «заслуга» Хрущева, ведь они приветствуют в лице Брандта защитника осажденного форпоста свободы. Брандт, однако, опасается, что администрация Эйзенхауера, стремясь сохранить мир, готова пойти на слишком большие уступки СССР в Берлинском вопросе. 13 августа 1961 г. ГДР начинает возводить стену в Берлине. С отчаянием Брандт видит, как растет стена. Запад не реагирует, будто ничего не происходит. Пройдет 20 часов прежде, чем на границе появятся первые джипы, 70 часов, пока в Москве будут вручены первые протесты.
Берлин брошен Западом и Аденауэром без помощи, Брандту остаются лишь слова, но они ясны и энергичны: «Берлинцы! СССР осуществил свой замысел. То, что случилось - это покушение на мораль немецкого народа». Он плачет в бессильном гневе и обращается с письмом к Кеннеди. С точки зрения норм дипломатии это был некорректный поступок, но он соответствовал тому настроению и тем страхам, которые царили в Западном Берлине.
Руководитель города, презрев все дипломатические приличия, бросает упрек всесильному президенту могущественной державы: «Берлин нуждается в большем, нежели слова. Берлин ожидает политических действий». Первая реакция президента Кеннеди - досада. Но затем он посылает в Западный Берлин вице-президента и направляет боевую группировку. В октябре на пропускном пункте «Чарли» танки СССР и США стоят, угрожающе наведя орудия друг на друга, и кажется, что война уже на пороге. Кеннеди решает сам приехать в город.
Берлин оказывает ему прием, который и поныне остается высшей точкой американо-немецкой дружбы. Никогда после немцы так бурно не приветствовали президента США. Вместе с Вилли Брандтом и своими генералами Кеннеди посещает стену. Он признается, что не представлял себе, как безжалостно разрезает стена тело города. Поэтому его слова на митинге звучат резче, чем запланировано, в том числе знаменитое: «Я с гордостью говорю: я - берлинец!».
Тем временем Брандт решает: если уж нельзя разрушить стену, то нужно хотя бы сделать ее «прозрачной» и обеспечить возможность встреч с родственниками. Пусть даже только с Запада на Восток. Для этого необходимы контакты с руководителями на Востоке, но Брандт их не страшится. В декабре 1963 г. договоренность, наконец, достигнута, и жители Западного Берлина могут посещать родственников в Восточном Берлине. «Договорившись о пропусках, - подводит итог Брандт, - мы осуществили всё, что можно было сделать для Берлина. То, чего предстоит добиться теперь, можно сделать только из Бонна». И в 1961 г. он вступает в борьбу за пост канцлера.
Путь в канцлеры
Команда Брандта стремится представить его избирателям как «немецкого Кеннеди». Молодой, полный сил и оптимизма кандидат противостоит дряхлеющему Конраду Аденауэру. Противники усиленно распространяют слухи о пьянстве и бесчисленных связях Брандта с женщинами. В ответ команда Брандта создает фильм, показывая его жену, очаровательную норвежку Рут и трех их сыновей - Петера, Ларса и Маттиаса. «Посмотрите, - как бы говорит фильм, - разве я не веду образцовую семейную жизнь?» Еще большую привлекательность ему должно придать хобби.
Сын вспоминает: «Для моего отца изобрели хобби, якобы, он ловит рыбу». Однако выборы 1961 г. выиграть не удалось. Противники Брандта намекают на то, что он - внебрачный ребенок, его упрекают и в том, что он сменил имя, нашептывают, что в эмиграции он стрелял в немецких солдат. Это, конечно, ложь, но создает у многих мнение: эмигрант не может быть «хорошим немцем». Итог - выборы 1965 г. снова проиграны. Брандт разочарован и говорит, что больше никогда не будет баллотироваться: в этой стране эмигрант не может стать канцлером (к счастью, он не выполнил этого своего обещания).
Зимой 1965 г. он погружается в глубочайшую депрессию, которая становится еще безнадежнее оттого, что он ищет утешение в вине. На фотографиях того периода у него одутловатое, отекшее лицо, отсутствующий взгляд. Сердечный приступ приводит его в больницу.
Но политик никогда не должен говорить «никогда». Спустя лишь 15 месяцев после поражения на выборах Брандт снова возвращается на Боннскую политическую сцену. Возникает «большая коалиция» под руководством канцлера Кизингера. Министрами становятся Йозеф Штраус, на чьей репутации немало пятен, и Герберт Венер - экс-коммунист, которого его противники считают исчадием ада. Канцлер Курт-
Георг Кизингер, бывший национал-социалист, работает вместе с Вилли Брандтом - антифашистом и бывшим левым социалистом. Этот своего рода брак по расчету приносит, тем не менее, важные реформы. Кизингер и Брандт едины в том, что внешняя политика ФРГ должна соответствовать существующим реалиям - необходимо установить дипломатические отношения со странами восточного блока. Брандту ясно: кто не хочет вести переговоры с ГДР, не продвинется и в отношениях с Варшавой и
Прагой. Кизингер, однако, избегает даже называть ГДР по имени. «После вхождения Брандта в правительство в 1966 г. в качестве министра иностранных дел, нам кое-что стало ясным, - продолжает раскрывать секреты бывший шеф разведки ГДР Маркус Вольф. - По тайным каналам нам становились известными, например, выступления Брандта на совещаниях послов ФРГ, которыми он как министр руководил.
Стало ясно, что Брандт изменился - это уже не прежний воинственный правящий бургомистр Западного Берлина, которого я когда-то держал «на прицеле», а зрелый политик, его намерения нужно тщательно изучать и анализировать». В избирательную борьбу 1969 г. Брандт вступает с совершенно иной концепцией, чем у Кизингера. Он намерен отказаться от устаревших табу во внешней политике ФРГ.
Он заявляет: «Наши предложения: прекращение конфронтации, взаимный отказ от применения силы, нормализация отношений, мирное сосуществование двух немецких государств, облегчение обменов, развитие совместной деловой активности. Мой призыв ко всем избирателям, прежде всего, к избирательницам (Вилли Брандт всегда умел тронуть женское сердце) - поддержать SPD, потому что это хорошо для Германии».
Выборы выиграны, пусть и не очень убедительно, перевес всего в 6 мандатов и то, лишь благодаря союзу с Либеральной партией, возглавляемой Вальтером Шеелем. 20-летнее правление христианских демократов закончилось. В этот момент Брандт произносит одну из своих блестящих фраз: «Если такой человек, как я, человек с моей биографией, смог стать канцлером ФРГ, то это означает, что только теперь Гитлер окончательно проиграл войну».
Великий канцлер
В правительственном заявлении Брандт, не отказываясь от внутренних реформ, делает акцент на восточной политике. Одна из первых задач - покончить с непризнанием ГДР. «Брандт дал нам ясно понять, - рассказывал позднее бывший госсекретарь США Генри Киссинджер, - что воссоединение Германии имеет для него высший приоритет».
19 марта 1970 г. в Эрфурте происходит историческое событие - встреча канцлера ФРГ Вилли Брандта и премьер-министра ГДР Вилли Штофа, Вилли-Вест и Вилли-Ост, как их назвали журналисты. Первоначально предполагалось встретиться в Восточном Берлине, но тогда поезд неизбежно должен был проследовать через Западный Берлин, что и для ГДР, и для СССР было идеологически неприемлемо.
Одна из целей - исключить возможность встречи Вилли Брандта с жителями ГДР, избежать стихийных приветствий.
В этом смысле Эрфурт идеален: он очень близок к границе, а расстояние от вокзала до отеля менее 100 метров. В 4.42 утра особый поезд под присвоенным ему властями ГДР тайным названием «Вера» пересекает демаркационную линию. В поезде - Вилли Брандт, первый канцлер ФРГ, пересекающий границу ГДР. Все дороги и улицы, ведущие к железной дороге, наглухо закрыты.
Спецслужбы охраняют трассу строже, чем при транспортировке атомного оружия. Это делается для того, чтобы жители не могли приветствовать его. Вокруг вокзала еще за несколько дней начала работать секретная группа. Проверяется всё. Вокзал уже спозаранку закрыт для пассажиров. Все жители - далеко за оцеплением. На площади смонтированы высокие трибуны. Вроде бы - для прессы, но у них есть и другое назначение - окончательно отгородить Вилли-Веста от тех, кто за оцеплением.
Гигантский аппарат должен предотвратить изъявление симпатий к Вилли-Весту. После встречи Вилли-Ост и Вилли-Вест выходят вместе на привокзальную площадь. И тут происходит то, чего власти ГДР боялись, как черт ладана. Толпа прорывает оцепление и сминает полицию. На секунду кажется, что толпа собирается штурмовать отель «Эрфуртер Хоф». Но люди только скандируют: «Вилли Брандт - к окну!». Бранд открывает окно комнаты № 222 и долго стоит перед ним. После его ухода люди остаются на площади еще час, потом их оттесняют. В отеле начинаются переговоры.
Вилли-Ост - сама любезность, но он-то уже точно знает, что настоящих переговоров не будет. За 48 часов до встречи Политбюро СЕПГ подписало секретную директиву для Штофа. Он должен отклонять всё, что предложит Брандт: отказ от применения силы, создание совместных комиссий и рабочих групп, возможность поездок на Восток и на Запад, соблюдение прав человека, и вместе с тем, требовать признания ГДР, хотя всем понятно, что это пока невозможно. Обе стороны разочарованы: Запад - закостенелостью политики ГДР, а власти ГДР - тем, что поставив всё на одну карту, не смогли ее разыграть. Однако с этого момента началось сближение, потребовавшее еще многих лет. В 1990 г. Вилли-Вест вновь посетил Эрфурт.
Площадь перед вокзалом носит теперь его имя. Вилли-Ост фактически забыт.
Восточная политика
Президент США Ричард Никсон подчеркнуто вежлив с Вилли Брандтом. В душе он испытывает глубокое недоверие к этому бывшему левому социалисту, но не возражает против его восточной политики. «Несмотря на все оговорки, я думаю, что отношения между ФРГ и США никогда не были лучше, чем в эру Брандта, - говорит сейчас Генри Киссинджер. - Без поддержки США восточная политика ФРГ не была бы успешной». Ключ к решению «немецкого вопроса», однако, по-прежнему находится в руках Москвы.
Поэтому Брандт подписывает в Екатерининском зале Кремля договор, символизирующий прорыв в отношениях СССР и ФРГ. Обе стороны отказываются от применения силы. СССР празднует как важную победу, что Брандт своей подписью признает послевоенные границы: между ГДР и Польшей и между ГДР и ФРГ. Но в этом и состояла стратегия Брандта: он признает статус-кво внутри Германии, чтобы в лучшие времена его изменить. Впервые немецкий канцлер обращается к своему народу из Москвы: «Дорогие сограждане!
С подписанием этого договора мы не теряем ничего, кроме того, что уже давным-давно было проиграно. Мы имеем мужество открыть новую страницу истории, прежде всего, для блага нашего молодого поколения, которое выросло в мире и не несет ответственности за прошлое. Но оно тоже должно разделять последствия войны, потому что никто не может избежать судьбы своего народа».
Во время посещения Варшавы Брандт совершает поступок, которому суждено навсегда остаться в истории: он становится на колени перед памятником жертвам Варшавского гетто. Перед памятником погибшим евреям Брандт признает историческую вину немцев. Он становится на колени от имени своего народа. «Я сделал то, что делают люди, чтобы выразить то, что невозможно высказать словами», - напишет он впоследствии.
Известнейший немецкий писатель Гюнтер Грасс считает: «Он сознательно в Польше встал на колени (что у многих поляков не нашло понимания) не перед польским национальным памятником, а там, где было гетто, и откуда евреев увозили на смерть в Треблинку и Освенцим. Форма, в которой он это сделал, была, конечно, спонтанной, но я уверен, что в нем росло сознание того, что здесь должно свершиться что-то знаковое».
Проводимая Брандтом политика примирения получает международное признание. В 1971 г. норвежский парламент присуждает ему Нобелевскую премию мира. Вместе с тем, для многих немцев он по-прежнему - «предатель отечества», его снова упрекают в том, что он эмигрировал. Они не могли примириться с тем, что человек, находившийся по другую сторону фронта, стал главой ФРГ. Однако даже тем, кто его инстинктивно не принимал, пришлось признать, что он избавил их от страха перед русскими.
Сейчас это трудно представить, но многие годы после войны немцы (не без основания) жили в страхе: что если русские вернутся, если они решат отомстить, если однажды они придут на Рейн? Политика Брандта, освободившая их от этого страха, делает дальнейшие успехи: СССР дает гарантии пассажирского сообщения между ФРГ и Западным Берлином. Граница, несмотря на стену и колючую проволоку, становится «прозрачней». С тысячами западных немцев в до сих пор герметично закупоренный социалистический мир проникают западные товары и идеи.
Кому быть канцлером - решал Кремль
Противники восточной политики канцлера, однако, не унимаются, они кричат о «распродаже немецких интересов», один из их лозунгов: «Брандта - на виселицу!» Когда еще два депутата покидают правящую коалицию, ХДС планирует свержение канцлера. Была внесена резолюция: «Бундестаг решает высказать недоверие канцлеру Вилли Брандту и избирает канцлером д-ра Райнера Барцеля».
У ХДС не было никакого сомнения в успехе. Вотум недоверия - законное парламентское средство, но он взволновал население: допустимо ли смещать законно избранного канцлера таким, не совсем чистым способом? Вряд ли когда-либо еще вся нация, как завороженная, с таким напряжением следила за происходившим в бундестаге. Когда объявили результат голосования, то даже сам Брандт оцепенел от удивления - его правительство выжило.
Депутаты ХДС не скрывают разочарования и недоверия - им-то казалось, что перевес в голосах гарантирует им успех. Разгадка проста: по меньшей мере два депутата от ХДС голосовали за Брандта. Объяснение стало известно сравнительно недавно. Бывший шеф одной из спецслужб ГДР Маркус Вольф время от времени небольшими порциями (опытный разведчик!) выдает кое-какие старые секреты. Дело в том, что Кремль считал Брандта - антифашиста и разумного политика - более удобным партнером для переговоров, чем готового сменить его представителя консерваторов. Москва попросила руководство ГДР использовать политические средства, а также возможности спецслужб, чтобы сохранить Вилли Бранда на посту канцлера.
«Тогда я, - признается сегодня Маркус Вольф, - обратился к одному из «заднескамеечников» ХДС, депутату Штайнеру из Баден-Вюртемберга, который и раньше сотрудничал с нами. Он согласился за соответствующее вознаграждение отдать свой голос не за кандидата ХДС, а за Брандта». Маркус Вольф, понятно, хитрит, называя только беднягу Штайнера, с которого теперь взятки гладки, поскольку он уже ушел в лучший мир. Второго подкупленного депутата Маркусу Вольфу выдавать пока нет расчета - он еще жив. Следующие выборы превратились, фактически, в плебисцит о политике Брандта.
Он всегда являлся центром притяжения для художественной элиты, но на этот раз вокруг него сплотилось больше писателей и актеров, чем когда-либо. «Политика Вилли Брандта, - вспоминает Гюнтер Грасс, - получила одобрение также консервативно настроенных слоев. Они поддержали его не за социальную политику SPD, а за восточную политику, которая их привлекла». С их помощью он и добивается успеха. Его победа превращается в триумф: 45,8% голосов - лучший результат, которого SPD когда-либо добивалась! Поскольку и Либеральная партия увеличивает свое представительство, то коалиция получает солидное большинство и может уверенно смотреть в будущее.
Закат
За триумфом следует, однако, постепенный закат канцлера. От природы склонный к меланхолии и сомнениям в себе, он погружается в глубокую депрессию. Три года драматических схваток вокруг восточной политики и предвыборная борьба физически и психологически опустошили его. Он заболевает. Ему - заядлому курильщику - врачи запрещают курение, это мучает его. Немногие взлеты после этого - поездки за границу. Он - первый канцлер ФРГ, посетивший Израиль. Этот визит был непростым для Брандта, ему потребовалось все его мужество. Впервые гимн страны, совершившей преступления, звучит в стране жертв. И как когда-то в Варшаве, Вилли Брандт делает жест, который взволнует всю страну.
Он приходит в Яд Вашем даже не в кипе, а в шляпе, какую обычно носят набожные евреи, он раскрывает книгу псалмов и читает вслух по-немецки из 103-го псалма: «… Мы совершили грехи и преступления. Боже милосердный, прости нас…» Брандт покорил сердца многих израильтян. Дома, однако, его ждут теперь одни неприятности. На него нападают профсоюзы. Разражается нефтяной кризис.
Внутренняя политика нуждается в сильном канцлере. Он не проявляет достаточной решительности. Товарищи по партии, в первую очередь Герберт Венер, резко критикуют его. Снова алкоголь, снова женщины. Последней каплей становится шпион Гюнтер Гийом. В 1956 г. спецслужбы ГДР засылают его в ФРГ.
Его кличка - «Топаз». Это так называемый «спящий агент» - ему дают время на то, чтобы спокойно вжиться и сделать карьеру. Он делает карьеру на редкость удачно и становится одним из референтов Брандта. С мая 1973 г. Гийом находится под подозрением, но у контрразведки ФРГ еще недостаточно доказательств. Контрразведка решает использовать канцлера как «подсадную утку»: она информирует его, но просит ничего не менять. Брандт соглашается. Спустя некоторое время контрразведчики приходят к Гийому. Они пока еще не собираются его арестовывать, у них на руках всего лишь ордер на обыск, но потерявший самообладание
Гийом внезапно произносит: «Я - гражданин ГДР и офицер». Его, естественно, арестовывают. Разражается громкий скандал, умышленно раздуваемый противниками канцлера. Брандт принимает вину на себя. Позже он скажет: «Я ушел в отставку из уважения к неписаным правилам демократии… Я остаюсь председателем своей партии и буду неизменно проводить политику, которая служит людям и миру».
Скандал разражается и в ГДР. «Это был гол в собственные ворота и самое большое поражение, - сокрушается и поныне Маркус Вольф, человек, который, собственно, и заслал Гийома в ФРГ. - Конечно, до разоблачения Гийома мы считали его работу нашим большим успехом, но 6 мая 1974 г., когда Брандт ушел в отставку, я расценил это как величайшее поражение».
Возрождение
После тяжелой сердечной болезни Брандт уходит от Рут к своей референтке Бригитте Зеебахер. Ему 61 год, ей 28, они вместе появляются в обществе - он выглядит похудевшим и заметно помолодевшим, лучше одет. Они покупают участок земли на юге Франции - старый крестьянский дом, укрывшийся в лесу. Здесь ему не досаждают туристы, он может спокойно проводить отпуск.
Через два года после своей отставки с поста канцлера Брандт триумфально возвращается на мировую политическую сцену: он возглавляет Социнтерн - объединение социалистических партий всего мира. После «революции гвоздик», свергшей диктаторский режим Салазара в Португалии, возникла опасность выхода страны из НАТО и перехода ее в коммунистический лагерь. Генри Киссинджер уже было списал ее для НАТО. Авторитет Вилли Брандта, активно поддерживавшего социалистическую партию Марио Суареша, его финансовая и организационная помощь способствовали сохранению демократии в Португалии.
После смерти генерала Франко Вилли Брандт поддержал социалистическую партию Гонсалеса в Испании. Фотография, на которой Вилли Брандт обнимает Гонсалеса, под названием «объятия Европы», обошла всю мировую прессу.
Летом 1992 г. рак приводит Брандта на больничную койку. Гельмут Коль приходит навестить его. Брандт уже совсем плох, он с трудом может стоять на ногах. Но он всё же одевается и встречает Коля стоя. - Зачем же Вы встали? - участливо спрашивает Коль. В ответ Брандт произносит, видимо, последнюю из своих знаменитых фраз: «Я не могу позволить себе лежать в постели в присутствии моего канцлера».
Юрий Борухсон (Бохум)
В КАК КАНЦЛЕР ГЕРМАНИИ ВИЛЛИ БРАНДТ В ВАРШАВЕ НА КОЛЕНЯХ ПРОСИЛ ПРОЩЕНИЯ ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ НАЦИСТОВ
Этот снимок, сделанный 7 декабря 1970 года в Варшаве и с тех пор ставший культовым, обошел весь мир: канцлер Федеративной Республики Германия Вилли Брандт, находясь с государственным визитом в Польше, стоит, преклонив колени, перед памятником Героям и Жертвам Варшавского гетто. Столь необычным для государственного политика жестом он, боровшийся против нацизма и рисковавший жизнью в борьбе с ненавистным режимом, просил прощения от лица миллионов немцев за его преступления против человечества.
Ступив на землю еврейского гетто, В. Брандт не стал говорить о том, что новая Германия совсем не похожа на гитлеровский Рейх. Не стал немецкий канцлер также объяснять, что не все немцы состояли в нацистской партии и уж, тем более, не весь народ причастен к Холокосту и кровавым преступлениям фашизма, а просто опустился на колени. Он каялся за всю нацию, в том числе и тех, кто не желал и не собирался каяться. Ни раньше, ни потом.
Позднее сам политик писал об этом так: «Перед пропастью немецкой истории и под тяжестью памяти о миллионах убитых я сделал то, что делают люди, когда им не хватает слов. Таким образом, я почтил память миллионов жертв».
Вспоминая это незабываемое событие тридцать лет спустя, его последователь и однопартиец Герхард Шредер, открывая в Варшаве в 2000 году на площади Брандта бронзовый барельеф своему предшественнику, выразился столь же эмоционально: «В тот момент у нас захватило дух, эта картина будет у меня всю жизнь перед глазами».
Еще более невероятным образом поступил Вилли Брандт, посетив в 1972 году Израиль в качестве первого в послевоенной истории немецкого государственного деятеля. Визит этот стал нелегким испытанием для германского политика, однако он нашел в себе силы сделать то, на что решился наедине с собственной совестью. Он пришел в Яд-Вашем даже не в кипе, а в шляпе, которую носят ортодоксальные евреи, раскрыл Книгу псалмов и прочитал вслух по-немецки из 103-го псалма: «Мы совершили грехи и преступления. Боже милосердный, прости нас».
Что заставило немецкого канцлера совершить столь неординарные поступки? Сделал ли он это из большой любви к евреям? Или из любви к покаянию и красивым жестам? Думается, ни то и ни другое. Он поступил не только эмоционально, но и прагматично в первую очередь, ради своей страны, ради Германии, поскольку понимал, что без покаяния, без признания народом моральной ответственности за содеянное зло, его страна, неся на себе печать проклятия, не сможет развиваться и идти вперед. Можно смело утверждать, что в тот памятный день Германия, рассчитавшись с гитлеризмом по историческим счетам, начала окончательно выздоравливать, а Вилли Брандт стал живым воплощением этого процесса. Он стал именно тем человеком, который через Покаяние выводил свой народ из чудовищного нацистского прошлого.
Беспрецедентный поступок немецкого канцлера никого не оставил равнодушным. Газета «Time» назвала Брандта «Человеком года», а в 1971 году ему присудили Нобелевскую премию мира.
Вековой юбилей человека, которого называют «символом преодоления прошлого» - не просто знаменательная дата в политическом календаре Германии. Ее особая значимость в том, чтобы еще раз напомнить немцам, кто снял «ауру проклятия» с послевоенной Германии, что, благодаря усилиям Вилли Брандта, в Европе закончилась эпоха вражды, и она начала объединяться. Произошло именно то, к чему германский политик призывал европейцев еще в своей Нобелевской лекции. И хотя германская SPD испытала за последние полвека не только радость побед, но и горечь политических поражений, новое поколение немецких социал-демократов и сегодня по-прежнему продолжает сверять политическую стратегию партии с авторитетом своего выдающегося наставника.
Как известно, путь Вилли Брандта на вершину немецкой политической власти был весьма тернист, а политических бурь, громких скандалов и душевных потрясений, пережитых им, хватило бы на судьбы нескольких государственных руководителей.
Он родился в Любеке 18 декабря 1913 года под именем Херберт Эрнст Карл Фрам (фамилия матери, отца он не знал), воспитывался матерью и дедом, ярым приверженцем социалистических идей. В 1934 году, в пору нацизма, выбрал себе псевдоним Вилли Брандт, с которым прошла вся его политическая карьера и под которым до дня своей смерти 8 октября 1992 года он был известен всему миру.
Не достигнув семнадцатилетнего возраста, юношей он вступает в социал-демократическую партию, верность идеалам которой сохраняет до конца жизни.
После прихода Гитлера к власти и запрета всех левых партий юный социал-демократ, спасаясь от ареста, бежит в Норвегию, где ему было поручено создать филиал подпольной организации в Осло для борьбы с нацистами. Там же, в Осло, он изучает в университете историю. В 1938 году нацисты лишают В. Брандта гражданства. После оккупации гитлеровцами Норвегии в 1940 году и кратковременного задержания ему удается перебраться в Швецию, где посольство Норвегии предоставляет ему норвежское гражданство.
Находясь в вынужденной эмиграции, В. Брандт активно участвует в политической жизни скандинавских стран, подпольно борясь против нацистской оккупации. Многие факты говорят о том, что он не был пассивным врагом фашизма: он активно поддерживает планы писателя Генриха Манна по созданию немецкого народного фронта против Гитлера (от имени Социалистической рабочей партии, совместно с КПГ, СДПГ и деятелями культуры подписывает антифашистское воззвание к немецкому народу), предпринимает нелегальные поездки в Германию, участвует в гражданской войне в Испании на стороне республиканцев, устанавливает связи с участниками покушения на Гитлера 20 июля 1944 года.
В 1937 году, будучи корреспондентом ряда норвежских газет в Испании и готовя репортажи о ходе военных действий, он становится свидетелем сталинского террора. В Барселоне коммунистические спецслужбы арестовывают руководителей свободных анархистов и бойцов сопротивления соцпартии Испании, объявляют их троцкистами и расстреливают. Этот опыт становится для В.Б рандта толчком к полному разрыву контактов с коммунистами и решительному повороту к демократическому социализму. Впрочем, ему еще предстоит испытать на собственной судьбе все коварство и вероломство коммунистического режима со стороны созданного при участии СССР нового немецкого государства - ГДР.
Накопленный за период противостояния нацизму большой политический опыт В. Брандта получает новый импульс в послевоенной Германии. В 1945 году он возвращается на родину в качестве корреспондента ряда скандинавских газет и селится в Западном Берлине. И почти сразу же включается в освещение хода Нюрнбергского процесса.
В 1948 году Вилли Брандт вновь принимает немецкое гражданство. Далее его политическая карьера начинает стремительно развиваться. В 1949 году он уже депутат первого немецкого Бундестага от берлинского отделения СДПГ. В 1954 - 1958 годах - заместитель председателя правления, с 1958 по 1963 год председатель правления СДПГ Западного Берлина, с 1957 по 1966 год - правящий бургомистр Западного Берлина. В этой роли на его долю выпало много тяжелых испытаний, в частности, разразился так называемый Берлинский кризис.
Фактически он начался с момента сооружения Стены в 1961 году, а затем продолжился после того, как Н. Хрущев потребовал вывести из Западного Берлина войска трех западных стран-союзниц СССР во Второй мировой войне, придав ему статус «вольного» города. Это означало полный разрыв связей с ФРГ. Бургомистр Брандт незамедлительно потребовал от канцлера К. Аденауэра и западных держав не подчиняться требованиям кремлевского ультиматума. Слова Вилли Брандта: «Берлин остается свободным! (Berlin bleibt frei) вошли в историю. В июне 1963 он сопровождает президента США Дж. Кеннеди, прибывшего по его прямой просьбе в Западный Берлин и морально поддержавшего берлинцев.
Бургомистр стремился к миру, но мог быть достаточно жестким, если речь шла о чувстве собственного достоинства немцев. «Еще в молодости, - писал он, - я решил бороться против нацистского господства, означавшего закабаление и войну… В Берлине я стоял на стороне тех, кто сопротивлялся насильственному распространению коммунистической идеологии и мертвой хватке сталинизма».
Проявив твердость в противодействии коммунистической экспансии в период «холодной войны» и став в 1969 году канцлером ФРГ, В. Брандт, тем не менее, не мог не считаться с реалиями времени: со Стеной, разделившей Берлин на две части, с существованием коммунистической ГДР.
Когда после сооружения Берлинской стены вопрос объединения Германии начал исчезать из повестки дня переговоров между Востоком и Западом, канцлер выдвинул парадоксальный по тем временам тезис: объединение Германии может быть достигнуто путем примирения с коммунистическим миром. Он полагал, что когда исчезнет напряженность в отношениях между Востоком и Западом, СССР, возможно, окажется менее жестким в вопросах объединения страны. Во главу угла социал-демократ поставил политику нормализации отношений ФРГ с ГДР, с Советским Союзом и другими восточноевропейскими странами, получившую название «Ostpolitik». В 1970 году между правительствами СССР и ФРГ был подписан Московский договор, подтверждавший нерушимость сложившихся в Европе границ. Позднее, в рамках этой политики, было принято Четырехстороннее соглашение по Западному Берлину (1971), а также подписаны «восточные договоры» по установлению дипломатических отношений со странами Восточного блока. Таким образом, немецкий канцлер стал одним из «отцов» политики «разрядки».
Об этом еще раз напомнил бывший федеральный министр иностранных дел Ф.В. Штайнмайер в своей речи об общеевропейском партнерстве, особо отметив: «От восточной политики Вилли Брандта ведет прямая дорога к падению Берлинской стены, к преодолению разделения Германии и Европы».
Мечтая об объединении Германии, канцлер Брандт неоднократно предпринимал попытки примирения с коммунистической ГДР.
Он стал первым канцлером ФРГ, приехавшим с визитом в ГДР - в Эрфурт, где, несмотря на все попытки удержать граждан на расстоянии, ему был устроен восторженный прием жителями города.
Неоднократно встречался он с генсеком Л. Брежневым и другими советскими руководителями. Тем не менее, будучи убежденным социал-демократом, он начисто отвергал советскую модель социализма.
Внутри страны, в самой ФРГ, отношение к Вилли Брандту как к политику и главе немецкого правительства в период его канцлерства было неоднозначным.
Даже после присуждения ему Нобелевской премии для многих немцев он по-прежнему - «предатель отечества». Его не перестают упрекать в том, что «в трудное для отечества время» он эмигрировал. Многие разумные аргументы при этом отвергаются. Некоторые не могли примириться с тем, что человек, находившийся в военное время по другую сторону фронта, стал главой немецкого правительства. Однако и этим людям пришлось в конечном итоге признать, что В. Брандт избавил их от страха перед русскими.
Еще большую неприязнь (если не сказать, ненависть и злобу) личность немецкого политика вызывала у правителя ГДР Эриха Хонеккера и руководства КПСС. По обоюдному договору с КГБ глава «Штази» Эрих Мильке внедряет в окружение немецкого канцлера своего агента-провокатора. Их затея удается. Привыкший доверять людям, Вилли Брандт приблизил к себе агента восточногерманской разведки Гюнтера Гийома. Со временем тот стал даже личным референтом федерального канцлера, имея при этом допуск к секретным документам.
После разоблачения в апреле 1974 года агента ГДР и из-за разгоревшегося политического скандала, Вилли Брандт добровольно принимает решение уйти в отставку с поста канцлера, проявив и на этот раз благородные черты своего характера. Он полностью взял на себя ответственность за случившееся. Ушел он, однако, с гордо поднятой головой, оставшись в списке достойнейших и порядочных людей своего времени.
Покинув пост главы правительства, Вилли Брандт тем не менее остается в политике: он продолжал до 1987 года возглавлять СДПГ и до самой смерти являлся ее почетным председателем, будучи одновременно председателем Социнтерна. В этом качестве он также активно участвует в политической жизни ФРГ, а своими визитами к советским руководителям продолжает поддерживать свою «восточную политику».
Он успел увидеть падение Берлинской стены и пожить в объединенной Германии: в 1990 году как старейший депутат Бундестага, экс-канцлер открыл заседание первого в послевоенной истории общего германского парламента.
Можно, разумеется, спорить о том, каково самое приоритетное завоевание В. Брандта в области международной политики. Если исходить из решения Нобелевского комитета, это позитивный результат его «восточной» политики, которая в конечном итоге обезопасила Европу и принесла мир на этот континент.
Мне же представляется, что главный человеческий поступок Вилли Брандта, продиктованный внутренним чутьем незаурядного политика, - его искреннее покаяние за Холокост целого народа - стоит в нравственном отношении неизмеримо выше всего, что он сделал в области международной политики. Ибо без него все последующие политические достижения канцлера остались бы просто неполноценными.
Не ошибусь, если замечу, что способность к покаянию - свойство, характеризующее тонкую душевную организацию человеческой личности, - наличествует у весьма немногих политиков. Случай с Вилли Брандтом относится как раз именно к этому разряду. И здесь соответствующие параллели напрашиваются сами собой.
Перед жертвами сталинских репрессий и их потомками не извинились ни «отец» перестройки, первый президент СССР Михаил Горбачев, ни последующие российские лидеры. Борис Ельцин за все время, что провел у власти, публично извинился лишь однажды, в своей прощальной речи в канун 2000 года, и лишь за то, что не смог окончательно вывести страну из тоталитаризма.
Попытайтесь отыскать, к примеру, хоть какой-либо намек на покаяние в речах нынешнего российского президента, чья молодость связана со службой в том самом ведомстве, которое в период сталинизма уничтожило миллионы своих граждан, расстреляло 20 тысяч поляков в Катыни, устроило Голодомор и выселяло целые народы!
Не услышал в свое время народ из уст главы государства каких-либо извинений за «блестяще» проведенную антитеррористическую операцию в Беслане, в результате которой погибло свыше трехсот человек, большинство из которых - дети. Да и гибель «Курска» также показала истинное лицо власти.
Наоборот, правящий в России режим, привлекая на свою сторону РПЦ, видит свой долг в том, чтобы разжигать в подвластном ему народе имперские амбиции и, таким образом, намеренно отдалять его от чувства христианского покаяния. Ведь покаяние, по его убеждению (здесь режим вольно или невольно смыкается и с коммунистами и с националистами) предательски «размягчает» нацию. Как же после этого создавать удобный для власти «образ врага»?
Не покаялась и не собирается каяться перед российским (и не только) народом коммунистическая партия, на счету которой миллионы загубленных жизней и 70 лет тоталитарного правления! А ведь численность сегодняшней КПРФ, считающей себя правопреемницей КПСС (в том числе, радикальной ее части), во много раз превосходит число членов немецкой NPD!
Если родина поверженного нацизма возвела в центре своей столицы огромный памятник Холокосту, который олицетворяет совесть немецкой нации, ее стыд за свое страшное и преступное прошлое, то в России свыше двадцати лет ведутся дискуссии о том, стоит ли выносить из Мавзолея тело того, кто положил начало преступной власти в стране.
Испытав шок после правды о Холокосте, немцы ясно осознали, что, как утверждал еще на заре цивилизации христианский богослов Блаженный Августин, «преступления не искупаются милостынями, если не изменяется жизнь».
Мысль эта наверняка была хорошо известна Вилли Брандту. Следуя ей, он старался делать все от него зависящее, чтобы Германия вновь смогла обрести цивилизованное лицо.
И все же, думается, не «Мерседес», «БМВ» или «Симменс» сформировали нынешнее германское общество, а решительный поворот к гуманизму и социальной защищенности людей, а также моральные поступки, подобные тем, что продемонстрировал немецкий канцлер. Сейчас это нормальное общество, грамотно социально организованное, щадящее слабых, на которое можно смотреть в определенном смысле как на пример. И, что самое важное, на деле, а не на словах приверженное принципам реальной демократии.
«Мы хотим государство сделать столь человечным, насколько это в силах человека», - как всегда блестяще сформулировал в одном из интервью лидер немецкой социал-демократии свое политическое кредо. Судя по всему, мечты Вилли Брандта сегодня не столь уж далеки от реальности. Особенно, в известном сравнении.
Александр МАЛКИН
История далекая и близкая
В 1970 году мир обошла и взволновала многих людей фотография. Перед мемориалом в Варшаве - памятником героям и жертвам восстания в еврейском гетто - застыл коленопреклоненный канцлер ФРГ Вилли Брандт в знак покаяния немцев. Этот беспрецедентный поступок никого не оставил равнодушным. Газета “Таймс” назвала Брандта человеком года, а в следующем году он стал лауреатом Нобелевской премии мира.
Брандт - первый канцлер ФРГ, посетивший Израиль. Этот визит был не простым. И как когда-то в Варшаве Брандт делает жест, который взволновал всю страну. Он приходит в Яд ва-Шем даже не в кипе, а в шляпе, которую носят ортодоксальные евреи. Раскрывает Книгу псалмов и читает вслух по-немецки из 103-го псалма:
“Мы совершили грехи и преступления. Боже милосердный, прости нас”.
Брандт покорил сердце многих израильтян.
Первым своим долгом Брандт считал помочь своему народу преодолеть недавнее прошлое. Тогда в Варшаве он сказал:
“Нет народа, который мог бы скрыться от своей истории”.
Вилли Брандта по праву можно считать одним из самых выдающихся политиков прошлого столетия. В своих мемуарах он писал:
“Я не переоцениваю того, что мне удалось достичь в Берлине, а потом в Бонне. Но я знаю, что не добился бы ничего существенного, если бы в юности избрал путь, казавшийся более легким, если бы не был готов к тому, что меня могут не только не понять и оскорбить, но и угрожать самому моему существованию. Если бы сначала не почувствовал, а потом не усвоил одну простую вещь - не надо бояться трудностей, научись сносить превратности судьбы, если ты хочешь помогать обществу - в национальном и более широком масштабе - идти вперед”.
Вилли Брандт родился 18 декабря 1913 года в Любеке. Настоящее его имя Герберт Карл Фрам. Мать его Марта Фрам была продавщицей кооперативного магазина. Он вырос без отца и никогда не знал его. Лишь когда ему было за 30 и понадобились точные данные о родителях, мать прислала ему записку, на которой было имя его отца - Йон Меллер из Гамбурга. Да, по сути нормальной семьи Герберт Фрам никогда не знал.
“Мать активно участвовала в рабочем движении, - вспоминал он позже, - я жил не у нее и мы виделись лишь раз в неделю. Поэтому у меня не могло быть нормальной привязанности, которую испытывает ребенок, когда растет рядом с матерью. Представьте себе, какую это причиняло боль: вы растете без отца, живете не с матерью, считаете отцом деда и он играет роль отца”.
В 14 лет одаренного ученика принимают в привилегированную гимназию “Иоганнеум”. Гимназия дала ему прекрасное общее образование. Воспитанием Вилли занимался дед - водитель грузовика и ревностный социалист. Он оказал большое влияние на формирование мировоззрения юного Брандта. Внук обожал деда. Мальчик хорошо усвоил его взгляды и как губка впитывал каждое слово своего наставника. Еще в гимназии он начал писать статьи для социалистической газеты “Народный вестник”. В 1930 году, в 17-летнем возрасте, Вилли вступил в социал-демократическую партию. Когда в 1933 году Гитлер пришел к власти и была запрещена деятельность всех левых партий, юный социал-демократ, спасаясь от ареста, тайком на рыбацкой шхуне через Балтийское море отправляется в Данию. Пробыв недолго в Копенгагене, он переезжает в Осло.
Герберту Фраму 19 лет. Он принимает подпольную кличку Вилли Брандт. Под этим именем он и станет известным всему миру. На удивление быстро овладев норвежским языком, он работает в Норвежской рабочей партии, пишет статьи для партийных и профсоюзных газет. Здесь изучает историю и философию в университете Осло. В 1936 году нелегально возвращается в Германию под псевдонимом Гуннар Гаасланд, по заданию своей партии несколько месяцев изучает ситуацию в стране. Пребывание в Норвегии помогло Брандту освободиться от догматических шор левого радикализма.
В 1937 году в качестве военного корреспондента норвежских газет находился в Испании, освещал события гражданской войны. Был лишен правительством Третьего рейха немецкого гражданства. В 1940 году вермахт оккупировал Норвегию. Чтобы не угодить в лапы гестапо, Вилли выдает себя за норвежского солдата. Он попадает в плен. Нацисты не опознают в нем немца. В июне 1940 г. его отпускают, и Брандту пришлось снова бежать, на этот раз в Швецию.
В том же 1940 году Вилли женился на норвежке Карлотте, через год ей удается приехать с их дочерью Ниньей в Стокгольм. Карлотта на 9 лет старше, она интеллектуалка, он многим ей обязан. Но их семейное счастье длится недолго. Через три года они расстаются. Однако на всю жизнь сохраняют добрые отношения.
“Я была рада иметь родителей, которые были очень лояльны друг к другу, - вспоминала дочь Нинья. - Я не чувствовала себя оставленной ни одним из них”.
Причина развода - Рут Хансен. В Стокгольме на вечеринке у знакомого норвежца Бруна Вилли познакомился с его невестой Рут Хансен и был покорен умной и очень красивой норвежкой. Он тоже произвел на нее впечатление. В итоге Рут рассталась с Бруном, а Брандт со своей женой Карлоттой. Вилли и Рут поженились и прожили вместе 33 года. Все это время Рут была незаменимой помощницей мужа. Родила ему трех сыновей - Петера, Ларса и Матиаса. Супружеская чета вернулась в Норвегию. Вилли окончил университет в Осло. Он принимал активное участие в Сопротивлении, работал корреспондентом нескольких скандинавских газет. В качестве журналиста присутствовал на Нюрнбергском процессе, некоторое время служил в норвежской дипломатической службе, по заданию которой часто ездил в командировки в Берлин.
После капитуляции Германии немец с норвежским гражданством Вилли Брандт отклонил предложение стать бургомистром Любека - у него нет желания быть провинциальным функционером. Он продолжает работать в норвежской военной миссии в Берлине. В 1947 году Брандт попросил вернуть ему германское гражданство, которого был лишен нацистами. Он возвратился на родину. Здесь стал помощником Эрнста Ротера - бургомистра Западного Берлина. Одновременно занялся возрождением и укреплением социал-демократической партии и ее печати. Он принимает самое активное участие в политической жизни Западной Германии. Брандт был избран депутатом первого западногерманского бундестага от партии социал-демократов.
В 1957 году Вилли Брандт стал бургомистром Западного Берлина. В этой роли на его долю выпало много тяжелых испытаний. Западный Берлин в то время занимал особое место в Европе. Здесь пересекались интересы двух германских государств, четырех великих держав, всей Европы. Брандт как бургомистр Западного Берлина пользовался огромным авторитетом - талантливый организатор, прекрасный оратор, умелый руководитель-демократ, он сплотил вокруг себя большую группу способных людей, как теперь говорят, настоящую команду.
С 1964 года Брандт четверть века возглавлял Социал-демократическую партию Германии - СДПГ. Когда в августе 1961 года Берлинская стена разделила город на западную и восточную часть, Брандт заявил:
“Мы должны научиться жить со стеной. Нам надо подумать о том, чтобы сделать ее прозрачной. Ее нельзя устранить - она должна стать ненужной в рамках более крупного процесса” (Вилли Брандт, “Воспоминания”, М., “Новости”, 1991).
Вилли Брандт был честолюбив. Пост бургомистра не позволял ему в полной мере раскрыть свои возможности. Поэтому он выдвинул свою кандидатуру на выборах канцлера ФРГ от Социал-демократической партии. Однако его противники во главе с Конрадом Аденауэром начали яростную кампанию по дискредитации соперника. Не остановились даже перед грязными оскорблениями. Аденауэр заявил:
“Господин Брандт, он же Фрам, родившийся вне брака и лишенный отечества эмигрант”.
Фото Брандта в норвежской форме с надписью: “Мы не будем голосовать за предателя” были развешаны по всей стране. В результате на выборах лидер СДПГ потерпел поражение и на целых три года покинул политическую арену. Но Брандт не капитулировал. В 1961 году он вновь стал депутатом парламента, а в 1964 году председателем СДПГ. Этот пост он занимал до 1987 года. Еще в 1959 году на совещании руководителей партии в Бат-Годесберге было решено порвать с традиционной марксистской идеологией. Брандт играл ведущую роль на этой конференции. Он был сторонником поддержки частной собственности, рыночной экономики и религиозной терпимости. Вилли Брандт напрочь отвергал советскую модель социализма.
Во второй половине 1960-х годов социал-демократы ФРГ впервые вошли в состав правительства так называемой “большой коалиции” и Брандт занял пост вице-канцлера и министра иностранных дел. Восхождению Брандта во многом способствовал “газетный король” Аксель Шпрингер, видевший в Брандте новый тип социал-демократа, свободный от свойственной многим функционерам затхлости мышления.
В этот период напряженность “холодной войны” несколько спала. Появился термин “восточная политика”. Именно Брандт внес решающий вклад в новые подходы к странам Варшавского договора, особенно после того, как в 1969 году возглавил правительство ФРГ. Он стремился наладить добрососедские отношения с восточноевропейскими странами. Брандт считал, что судьба двух Германий должна решаться немцами, а ключ решения проблемы лежит в улучшении отношений с Востоком, особенно с СССР. Брандт начал проводить политику, направленную на поиск взаимопонимания с СССР и странами Восточной Европы. В разгар “холодной войны” это в значительной степени помогло стабилизировать обстановку в Европе. Брандт считал, что когда ослабнет напряженность между Востоком и Западом, СССР, не исключено, окажется менее жестким в вопросе об объединении двух Германий.
В своих “Воспоминаниях” Брандт писал:
“Политики, которые преклоняются перед догмами и претендуют на то, чтобы их водрузили на пьедестал непогрешимого государственного деятеля, не заслуживают доверия”.
В словах и делах Брандта есть много такого, с чем мы не сможем согласиться. Однако при этом нельзя не оценить тот вклад, который он внес в разрядку напряженности в Европе. Здесь он неоднократно доказывал, что сам далек от преклонения перед догмами.
На фоне успехов во внешней политике резкий контраст отмечался во внутреннем положении ФРГ. Начиная с 1973 года, вследствие энергетического кризиса и резкого повышения мировых цен на нефть в стране, рост производства составил только 0,5%. С 1973 по 1974 г. инфляция возросла на 7%, а рост цен на 8%. Росла безработица, рабочие требовали повышения заработной платы. По стране прокатилась волна стачек. Пресса писала о коррупции в высших эшелонах власти. Для СДПГ, которая себя позиционировала как партия трудящихся, все это было особенно болезненно. Во всем этом обвиняли в первую очередь канцлера. В октябре 1973 г. журнал “Шпигель” ехидно писал:
“Чего не хватает правительству - это головы”.
Тут еще ко всему на голову Брандта обрушился скандал с одним из его трех помощников Гюнтером Гийомом. Он оказался шпионом “Штази” - разведки ГДР. И был арестован. Это стало последней каплей, которая привела к отставке канцлера.
Гюнтер Гийом был своим человеком в доме Брандта. Он и его жена Кристель были давно завербованы полковником разведки ГДР Лауфером в качестве перспективных агентов. По заданию “Штази” они вступили в СДПГ. И не просто вступили, но и стали делать партийную карьеру. Кристель работала секретаршей депутата бундестага от СДПГ Вильгельма Биркельбаха. Гюнтер был хорошим фотографом. Сначала он делал фотографии партийных митингов, затем устроился в газету “Социал-демократ”. Трудился на совесть. Его сделали секретарем окружной организации СДПГ и он стал членом городского совета во Франкфурте.
Ступенька за ступенькой, и Гюнтер добрался до поста референта-советника канцлера. Теперь госбезопасность ГДР имела своего опытного разведчика во дворце Шаумбург, резиденции западногерманского канцлера в Бонне. Плохо сработала контрразведка ФРГ, которая проверяла Гийома, на самом деле было за что зацепиться, однако он был допущен к работе с материалами под грифом “совершенно секретно”.
После парламентских выборов 1972 года Гийом взобрался на следующую ступеньку служебной лестницы - он был назначен одним из трех персональных помощников канцлера Брандта. Гийом от имени главы правительства осуществлял связь с руководством СДПГ и ее парламентской фракцией, а также с другими партиями и объединениями. Этот пост давал чрезвычайное влияние и доступ к любой информации.
Гийом втерся в доверие к Брандту с такой же легкостью, как к своим предыдущим начальникам. Шпион пропадал на работе чуть ли не круглые сутки и, за исключением недолгих отпусков, всегда старался находиться рядом с канцлером и часто сопровождал его в официальных и неофициальных поездках.
В 6.32 утра 24 апреля 1974 года четверо детективов уголовной полиции постучали в дверь квартиры Гийома, которую открыл 18-летний сын шпионов Пьер. Он думал, что разносчик пекарни принес к завтраку свежие булочки. Вместо булочек он увидел четырех полицейских с ордерами на арест его родителей. Когда Гюнтеру Гийому объявили, что он арестован по обвинению в шпионаже, он выпалил:
“Я офицер Народной армии ГДР и сотрудник министерства государственной безопасности. Я прошу уважать мою честь как офицера”.
Так что он признался в шпионаже даже еще до первого допроса. (Джон Келер. “Секреты “Штази”, Смоленск “Русич”, 2000).
В связи с делом Гийома Брандт решил уйти в отставку. Позже он говорил, что мог этого не делать. Слишком поддался эмоциям. Достаточно сказать, что ни один руководитель спецслужб, проморгавших шпиона, в отставку не ушел.
На этом карьера бывшего канцлера не закончилась. Он остался председателем СДПГ. И председателем Социалистического Интернационала - Социнтерна.
С приходом Брандта Социнтерн обрел новое дыхание. Новый председатель активизировал сотрудничество партий в решении вопросов войны и мира, расширились контакты со странами Третьего мира. Брандт продолжал пользоваться большим авторитетом в стране и за ее пределами.
Как сказал поэт, любви все возрасты покорны. В 67-летнем возрасте Вилли Брандт оставил вторую жену Рут и женился на своей секретарше Бригитт Зеебахер (спустя несколько лет она не допустила Рут даже на похороны бывшего мужа).
В 1985 году Брандт был удостоен Эйнштейновской премии мира, учрежденной в память вклада Альберта Эйнштейна в дело мира. После падения Берлинской стены в 1989 году Брандт выдвинул лозунг: “Что было вместе, тому вместе расти”, имея в виду постепенный процесс объединения двух Германий. Он активно включился в политическую жизнь. Выступал на митингах и собраниях, встречался с представителями партий ФРГ и ГДР. Берлинская стена была разрушена - объединение Германии стало реальностью.
В 1992 году как старейший депутат бундестага экс-канцлер открывал заседание первого в послевоенной истории общегерманского парламента.
Последние годы жизни Вилли Брандт провел в Ункеле - местечке около Бонна.
Когда в 1992 году Брандт скончался, правительство организовало пышные похороны. На его надгробной плите выбита, согласно его завещанию, надпись:
“Мы делали, что могли”.
Иосиф ТЕЛЬМАН,
кандидат исторических наук, Нешер
Любек
Ункель
2)СРП (1931 - 1944)
3)СДПГ (с 1944)
| Кавалер Большого креста ордена «За заслуги перед Федеративной Республикой Германия» | Кавалер Большого Креста ордена Белого льва | |
| Большой крест I степени почётного знака «За заслуги перед Австрийской Республикой» | Большой крест II степени Почётного знака «За заслуги перед Австрийской Республикой» | |
| Большой крест ордена Сокола | Большой крест ордена Данеброг | |
| Крест pro Merito Melitensi | Орден Восходящего солнца 1 класса | |
| Кавалер Большого креста ордена Вазы | Кавалер Большого Креста ордена Почётного легиона | Большой крест ордена «Солнце Перу» |
| 60px |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Биография
Герберт Эрнст Карл Фрам, будущий Вилли Брандт, родился в вольном городе Любеке (Германская империя); своего отца Йона Меллера Вилли Брандт не знал, воспитывался матерью - Мартой Фрам, работавшей продавщицей в кооперативном магазине, - и дедом, водителем грузовика и ветераном социалистического движения.
Свою первую политическую статью он написал ещё в тринадцать лет. В 1932 году окончил гимназию ; ещё гимназистом в 1929 году вступил в организацию социалистической молодежи («Красные соколы»), годом позже стал членом Социал-демократической партии Германии (СДПГ). В 1931 году перешёл в более левую Социалистическую рабочую партию (СРП).
Участие в политике
Свою политическую деятельность Вилли Брандт начал в 1948 году в качестве представителя правления партии СДПГ в Западном Берлине. В 1949 году становится берлинским депутатом СДПГ в первом немецком бундестаге . До своего избрания на пост правящего бургомистра Берлина работал в органах массовой информации.
В 50-60-е гг. занимал различные должности в западноберлинской организации СДПГ (в 1950 г. - член правления, в 1954-1958 гг. - заместитель председателя правления, в 1958-1963 гг. - председатель правления СДПГ Западного Берлина). Выдвигался кандидатом СДПГ на пост федерального канцлера на парламентских выборах 1961 и 1965 годов. Являлся депутатом бундестага с по , с по 27 декабря , а также - с 1969 по 1992, что в общей сложности составляет 31 год. Председателем Социал-демократической партии Германии был на протяжении 23 лет - дольше, чем кто-либо, кроме Августа Бебеля .
Занимаемые посты:
- В 1957-1966 годах - правящий бургомистр Берлина. В это время он приобрел особую популярность своими решительными действиями во время Берлинского кризиса . На выборах в Берлине 1963 года СДПГ набрала 61,9 % голосов, что стало вторым лучшим результатом за всю историю существования партии. Кроме того, Вилли Брандт нашёл международную поддержку в лице Джона Кеннеди , принимавшего его в Белом Доме в качестве лидера западногерманской оппозиции за месяц до встречи с канцлером Конрадом Аденауэром . В июне Брандт сопровождал американского президента во время его официального визита в Берлин.
- в 1966-1969 годах - министр иностранных дел и вице-канцлер в правительстве большой коалиции ХДС /ХСС и СДПГ под руководством Курта Георга Кизингера . В этой роли продвигал отход от предшествовавшего курса на конфронтацию со странами восточного блока в пользу политики «изменения через сближение» (Wandel durch Annäherung ), установил дипломатические отношения ФРГ с Югославией и Румынией.
- в 1969-1974 - федеральный канцлер ФРГ, возглавил коалиционное правительство СДПГ и СвДП (правительство Брандта-Шееля).
- в ноябре 1976-сентябре 1992 - председатель Социалистического интернационала .
- с 1979 - член Европейского парламента .
Брандт привёл СДПГ к победе на выборах 1969 и досрочных выборах 1972 годов.
Его политика была направлена на смягчение напряжения между странами Восточной и Западной Европы и известна под названием «новая восточная политика » (Ostpolitik ). 19 марта 1970 года в Эрфурте состоялась первая встреча глав правительств ГДР и ФРГ , положившая символическое начало сближению двух германских государств. 12 августа 1970 года подписал в Москве совместно с председателем Совета Министров СССР А. Н. Косыгиным договор о признании послевоенных границ в Европе , положивший начало серии договоров ФРГ с восточноевропейскими странами. В 1972 году ГДР и ФРГ признали друг друга, после чего началось признание ГДР со стороны остальных государств, а в 1973 году она была принята в ООН.
7 декабря 1970 года, будучи канцлером ФРГ, преклонил колени перед монументом жертвам нацизма в Варшавском гетто . За вклад в улучшение международных отношений удостоен Нобелевской премии мира 10 декабря (с формулировкой «В знак признания конкретных инициатив, повлекших ослабление напряженности между Востоком и Западом»).
24 апреля 1974 года в Бонне был арестован личный референт Брандта Гюнтер Гийом , являвшийся разведчиком ГДР. Это привело к серьёзному внутриполитическому кризису в ФРГ, окончившемуся 7 мая 1974 года отставкой Вилли Брандта с поста федерального канцлера.
В 1977-1983 гг. был председателем Независимой комиссии «Север - Юг». Возглавлял фонд «Мир и развитие». В 1987 году после ухода в отставку с поста председателя СДПГ избран почётным председателем партии.
Одним из его последних появлений на публике был полёт в Ирак 9 ноября 1990 года с целью освобождения 174 западных заложников Саддама Хусейна. С августа 1992 года состояние здоровья Брандта стало сильно ухудшаться. Умер 8 октября 1992 года в 16:35.
Bundesarchiv B 145 Bild-F079282-0022, Münster, SPD-Parteitag, Willy Brandt.jpg
Вилли Брандт выступает в Мюнстере, 1988.
Награды
Награды Испании| Страна | Дата | Награда | Литеры | |
|---|---|---|---|---|
| Германия 22x20px Германия | 1959- | Кавалер Большого креста 1 степени ордена «За заслуги перед Федеративной Республикой Германия» | ||
| Норвегия 22x20px Норвегия | 1960- | Кавалер Большого креста ордена Святого Олафа | ||
| Италия 22x20px Италия | 8 августа 1965- | Кавалер Большого креста ордена «За заслуги перед Итальянской Республикой» | ||
| Исландия 22x20px Исландия | 1968- | Кавалер Большого креста ордена Исландского сокола | ||
| Нидерланды 22x20px Нидерланды | 1969- | Кавалер Большого креста ордена Оранских-Нассау | ||
| Дания 22x20px Дания | 1970- | Кавалер Большого креста ордена Даннеброг | S.K. | |
| Мальтийский орден 22x20px Мальтийский орден | 1970- | Кавалер Большого креста ордена Заслуг pro Merito Melitensi Гражданского дивизиона | ||
| 1971- | Лауреат Нобелевской премии мира | |||
| Бельгия 22x20px Бельгия | 1971- | Кавалер Большого креста ордена Короны | ||
| Япония 22x20px Япония | 1971- | Кавалер ордена Восходящего солнца 1 степени | ||
| Иран 22x20px Иран | 11 октября 1971- | Юбилейная медаль 2500-летия основания Персидской империи | ||
| Австрия 22x20px Австрия | 1972- | Кавалер Большого креста с Золотой звездой | почётного знака «За заслуги перед Австрийской Республикой» | |
| 1961-1972 | Кавалер Большого креста с Серебряной звездой | |||
| Швеция 22x20px Швеция | 1972- | Командор Большого креста ордена Васы | KmstkVO | |
| Франция 22x20px Франция | 1973- | Кавалер Большого креста ордена Почётного легиона | ||
| Израиль 22x20px Израиль | 1981- | Золотая медаль Бней-Брит | ||
| 1985- | Лауреат премии мира Альберта Эйнштейна | |||
| Перу 22x20px Перу | 1986- | Кавалер Большого креста ордена Солнца Перу | ||
| Чехия 22x20px Чехия | 2000 | Кавалер Большого креста ордена Белого льва (посмертно) | ||
Книги
- Вилли Брандт Воспоминания. Новости, 1991. ISBN 5-7020-0153-2
- Вилли Брандт Демократический социализм. Статьи и речи. Республика , 1992. ISBN 5-250-01286-8
- Вилли Брандт, Генри Киссинджер , Валери Жискар д"Эстен Брежнев. Уйти вовремя. Алгоритм , 2012. ISBN 978-5-4438-0120-9
Напишите отзыв о статье "Брандт, Вилли"
Литература
- Стрелец М. В. Вилли Брандт и реалии XX в. // Вопросы истории. - 2013. - № 9. - С. 149-159.
Ссылки
- Deutsche Welle. Репортаж из музея Брандта в Любеке
- Deutsche Welle. Брандт и Берлинский кризис
- Юрий Борухсон Партнёр № 4, 2004
- Долгилевич Р. В. Вилли Брандт и западноберлинский вопрос. 1958-1964 гг. - Вопросы истории . - 2011. - № 3. - С. 34-53.
- Богуславский А. Р. - Вопросы истории. - 2010. № 8. - C. 3-17.
|
||||||||||||||||||||||||||||||
|
||||||||
Отрывок, характеризующий Брандт, Вилли
– Слушай меня, девочка...– легко встряхнув дочку за хрупкие плечики, как можно ласковее прошептала я. – Ты должна быть очень сильной, запомни! У нас нет другого выбора – мы всё равно будем бороться, только уже другими силами. Ты пойдёшь в этот монастырь. Если я не ошибаюсь, там живут чудесные люди. Они – такие как мы. Только наверно ещё сильнее. Тебе будет хорошо с ними. А за это время я придумаю, как нам уйти от этого человека, от Папы... Я обязательно что-то придумаю. Ты ведь веришь мне, правда?Малышка опять кивнула. Её чудесные большие глаза утопали в озёрах слёз, выливая целые потоки... Но Анна плакала молча... горькими, тяжёлыми, взрослыми слезами. Ей было очень страшно. И очень одиноко. И я не могла быть ря-дом с ней, чтобы её успокоить...
Земля уходила у меня из под ног. Я упала на колени, обхватив руками свою милую девочку, ища в ней покоя. Она была глотком живой воды, по которому плакала моя измученная одиночеством и болью душа! Теперь уже Анна нежно гладила мою уставшую голову своей маленькой ладошкой, что-то тихо нашёптывая и успокаивая. Наверное, мы выглядели очень грустной парой, пытавшейся «облегчить» друг для друга хоть на мгновение, нашу исковерканную жизнь...
– Я видела отца... Я видела, как он умирал... Это было так больно, мама. Он уничтожит нас всех, этот страшный человек... Что мы сделали ему, мамочка? Что он хочет от нас?..
Анна была не по-детски серьёзной, и мне тут же захотелось её успокоить, сказать, что это «неправда» и что «всё обязательно будет хорошо», сказать, что я спасу её! Но это было бы ложью, и мы обе знали это.
– Не знаю, родная моя... Думаю, мы просто случайно встали на его пути, а он из тех, кто сметает любые препятствия, когда они мешают ему... И ещё... Мне кажется, мы знаем и имеем то, за что Папа готов отдать очень многое, включая даже свою бессмертную душу, только бы получить.
– Что же такое он хочет, мамочка?! – удивлённо подняла на меня свои влажные от слёз глаза Анна.
– Бессмертие, милая... Всего лишь бессмертие. Но он, к сожалению, не понимает, что оно не даётся просто из-за того, что кто-то этого хочет. Оно даётся, когда человек этого стоит, когда он ВЕДАЕТ то, что не дано другим, и использует это во благо остальным, достойным людям... Когда Земля становится лучше оттого, что этот человек живёт на ней.
– А зачем оно ему, мама? Ведь бессмертие – когда человек должен жить очень долго? А это очень непросто, правда? Даже за свою короткую жизнь каждый делает много ошибок, которые потом пытается искупить или исправить, но не может... Почему же он думает, что ему должно быть дозволенно совершить их ещё больше?..
Анна потрясала меня!.. Когда же это моя маленькая дочь научилась мыслить совершенно по-взрослому?.. Правда, жизнь не была с ней слишком милостивой или мягкой, но, тем не менее, взрослела Анна очень быстро, что меня радовало и настораживало одновременно... Я радовалась, что с каждым днём она становится всё сильней, и в то же время боялась, что очень скоро она станет слишком самостоятельной и независимой. И мне уже придётся весьма сложно, если понадобится, её в чём-то переубедить. Она всегда очень серьёзно относилась к своим «обязанностям» Ведуньи, всем сердцем любя жизнь и людей, и чувствуя себя очень гордой тем, что когда-нибудь сможет помогать им стать счастливее, а их душам – чище и красивей.
И вот теперь Анна впервые встретилась с настоящим Злом... Которое безжалостно ворвалось в её очень хрупкую ещё жизнь, уничтожая горячо любимого отца, забирая меня, и грозя стать жутью для неё самой... И я не была уверена, хватит ли ей сил бороться со всем одной в случае, если от руки Караффы погибнет вся её семья?..
Отпущенный нам час пролетел слишком быстро. На пороге, улыбаясь, стоял Караффа...
Я в последний раз прижала к груди мою любимую девочку, зная, что не увижу её теперь очень долго, а может даже и никогда... Анна уезжала в неизвестное, и я могла надеяться только лишь на то, что Караффа по-настоящему хотел её учить для своих сумасшедших целей и в таком случае, хоть на какое-то время ей ничто не грозит. Пока она будет находиться в Мэтэоре.
– Вы насладились общением, мадонна? – деланно искренне спросил Караффа.
– Благодарю Вас, Ваше святейшество. Да, конечно же. Хотя, я бы предпочитала сама растить свою дочь, как это принято в нормальном мире, а не отдавать её в руки неизвестным, только потому, что Вы имеете на неё какой-то свой план. Не хватит ли боли для одной семьи, Вы не находите?
– Ну, это смотря для какой, Изидора! – улыбнулся Караффа. – Опять же, есть «семья» и СЕМЬЯ... И Ваша, к сожалению, принадлежит ко второй категории... Вы слишком сильны и ценны, чтобы просто так жить, не платя за свои возможности. Запомните, моя «великая Ведьма», всё в этой жизни имеет свою цену, и за всё приходится платить, вне зависимости от того, нравится Вам это или нет... И уж Вам, к сожалению, придётся платить очень дорого. Но не будем говорить о плохом сегодня! Вы ведь провели чудесное время, не так ли? До встречи, мадонна. Я обещаю Вам, она будет очень скоро.
Я застыла... Как же знакомы были мне эти слова!.. Эта горькая правда так часто сопровождала меня в моей, коротенькой ещё, жизни, что я не могла поверить – слышу их от кого-то ещё!.. Наверное, это и впрямь было верно, что платить приходилось всем, только не все шли на это добровольно... И ещё иногда эта плата являлась слишком дорогой...
Стелла удивлённо вглядывалась в моё лицо, видимо заметив моё странное замешательство. Но я тут же показала ей, что «всё в порядке, всё хорошо», и, замолчавшая на мгновение, Изидора, продолжала свой прерванный рассказ.
Караффа удалился, уводя мою дорогую малышку. Окружающий мир померк, а моё опустошённое сердце капля за каплей медленно заполнялось чёрной, беспросветной тоской. Будущее казалось зловещим. В нём не было никакой надежды, не было привычной уверенности в том, что, как бы сейчас не было трудно, но в конце концов всё как-нибудь образуется, и обязательно будет всё хорошо.
Я прекрасно знала – хорошо не будет... У нас никогда не будет «сказки со счастливым концом»...
Даже не заметив, что уже вечерело, я всё ещё сидела у окна, наблюдая за суетившимися на крыше воробьями и думала свои печальные думы. Выхода не было. Караффа дирижировал этим «спектаклем», и именно ОН решал, когда оборвётся чья-либо жизнь. Я не в силах была противостоять его козням, даже если и могла теперь с помощью Анны их предусмотреть. Настоящее меня пугало и заставляло ещё яростнее искать хотя бы малейший выход из положения, чтобы как-то разорвать этот жуткий «капкан», поймавший наши истерзанные жизни.
Неожиданно прямо передо мной воздух засверкал зеленоватым светом. Я насторожилась, ожидая новый «сюрприз» Караффы... Но ничего плохого вроде бы не происходило. Зелёная энергия всё сгущалась, понемногу превращаясь в высокую человеческую фигуру. Через несколько секунд передо мной стоял очень приятный, молодой незнакомый человек... Он был одет в странную, снежно-белую «тунику», подпоясанную ярко-красным широким поясом. Серые глаза незнакомца светились добром и приглашали верить ему, даже ещё не зная его. И я поверила... Почувствовав это, человек заговорил.
– Здравствуй, Изидора. Меня зовут Север. Я знаю, ты не помнишь меня.
– Кто ты, Север?.. И почему я должна тебя помнить? Значит ли это, что я встречала тебя?
Ощущение было очень странным – будто пытаешься вспомнить то, чего никогда не было... но чувствуешь, что ты откуда-то всё это очень хорошо знаешь.
– Ты была ещё слишком маленькой, чтобы помнить меня. Твой отец когда-то привёз тебя к нам. Я из Мэтэоры...
– Но я никогда не была там! Или ты хочешь сказать, что он просто мне никогда об этом не говорил?!.. – удивлённо воскликнула я.
Незнакомец улыбался, и от его улыбки мне почему-то вдруг стало очень тепло и спокойно, как будто я вдруг нашла своего давно потерянного старого доброго друга... Я ему верила. Во всём, что бы он не говорил.
– Ты должна уходить, Изидора! Он уничтожит тебя. Ты не сможешь противостоять ему. Он сильнее. Вернее, сильнее то, что он получил. Это было давно.
– Ты имеешь в виду не только защиту? Кто же мог ему дать такое?..
Серые глаза погрустнели...
– Мы не давали. Дал наш Гость. Он был не отсюда. И, к сожалению, ока-зался «чёрным»...
– Но Вы ведь в и д и т е!!! Как же вы могли допустить такое?! Как Вы могли принять его в свой «священный круг»?..
– Он нашёл нас. Так же, как нашёл нас Караффа. Мы не отказываем тем, кто способен нас найти. Но обычно это никогда не бывали «опасные»... Мы сделали ошибку.
– А знаете ли Вы, какой страшной ценой платят за Вашу «ошибку» люди?!.. Знаешь ли ты, сколько жизней ушло в небытие в изуверских муках, и сколько ещё уйдёт?.. Отвечай, Север!
Меня взорвало – они называли это всего лишь ошибкой!!! Загадочный «подарок» Караффе был «ошибкой», сделавшей его почти неуязвимым! И беспомощным людям приходилось за это платить! Моему бедному мужу, и возможно, даже моей дорогой малышке, приходилось за это платить!.. А они считали это всего лишь ОШИБКОЙ???
– Прошу тебя, не злись Изидора. Этим сейчас не поможешь... Такое иногда случалось. Мы ведь не боги, мы люди... И мы тоже имеем право ошибаться. Я понимаю твою боль и твою горечь... Моя семья так же погибла из-за чьей-то ошибки. Даже более простой, чем эта. Просто на этот раз чей-то «подарок» попал в очень опасные руки. Мы попробуем как-то это исправить. Но пока не можем. Ты должна уйти. Ты не имеешь права погибнуть.
– О нет, ошибаешься Север! Я имею любое право, если оно поможет мне избавить Землю от этой гадюки! – возмущённо крикнула я.
– Не поможет. К сожалению, ничто тебе не поможет, Изидора. Уходи. Я помогу тебе вернуться домой... Ты уже прожила здесь свою Судьбу, ты можешь вернуться Домой.
– Где же есть мой Дом?.. – удивлённо спросила я.
– Это далеко... В созвездии Орион есть звезда, с чудесным именем Аста. Это и есть твой Дом, Изидора. Так же, как и мой.
Я потрясённо смотрела на него, не в состоянии поверить. Ни даже понять такую странную новость. Это не укладывалось в моей воспалённой голове ни в какую настоящую реальность и казалось, что я, как Караффа, понемногу схожу с ума... Но Север был реальным, и уж никак не казалось, чтобы он шутил. Поэтому, как-то собравшись, я уже намного спокойнее спросила:
– Как же получилось, что Караффа нашёл Вас? Разве же у него есть Дар?..
– Нет, Дара у него нет. Но у него есть Ум, который ему великолепно служит. Вот он и использовал его, чтобы нас найти. Он о нас читал в очень старой летописи, которую неизвестно, как и откуда достал. Но он знает много, верь мне. У него есть какой-то удивительный источник, из которого он черпает свои знания, но я не ведаю, откуда он, и где можно этот источник найти, чтобы обезопасить его.
– О, не беспокойся! Зато я об этом очень хорошо ведаю! Я знаю этот «источник»!.. Это его дивная библиотека, в которой старейшие рукописи хранятся в несметных количествах. Для них-то, думаю, и нужна Караффе его длинная Жизнь... – мне стало до смерти грустно и по-детски захотелось плакать... – Как же нам уничтожить его, Север?! Он не имеет права жить на земле! Он чудовище, которое унесёт миллионы жизней, если его не остановить! Что же нам делать?
– Тебе – ничего, Изидора. Ты просто должна уйти. Мы найдём способ избавиться от него. Нужно всего лишь время.
– А за это время будут гибнуть невинные люди! Нет, Север, я уйду только тогда, когда у меня не будет выбора. А пока он есть, я буду бороться. Даже если нет никакой надежды.
К Вам привезут мою дочь, береги её. Я не смогу её сберечь...
Его светящаяся фигура стала совершенно прозрачной. И начала исчезать.
– Я ещё вернусь, Изидора. – прошелестел ласковый голос.
– Прощай, Север... – так же тихо ответила я.
– Но, как же так?! – вдруг воскликнула Стелла. – Ты даже не спросила о планете, с которой пришла?!.. Неужели тебе было не интересно?! Как же так?..
Если честно, я тоже еле выдержала, чтобы не спросить Изидору о том же! Её сущность пришла извне, а она даже не поинтересовалась об этом!.. Но в какой-то мере я наверное её понимала, так как это было слишком страшное для неё время, и она смертельно боялась за тех, кого очень сильно любила, и кого всё ещё пыталась спасти. Ну, а Дом – его можно было найти и позже, когда не останется другого выбора, кроме, как только – уйти...
– Нет, милая, я не спросила не потому, что мне не было интересно. А потому, что тогда это было, не столь важно, как-то, что гибли чудесные люди. И гибли они в зверских муках, которые разрешал и поддерживал один человек. И он не имел права существовать на нашей земле. Это было самое важное. А всё остальное можно было оставить на потом.
Стелла покраснела, устыдившись своего всплеска и тихонечко прошептала:
– Ты прости, пожалуйста, Изидора...
А Изидора уже опять «ушла» в своё прошлое, продолжая свой удивительный рассказ...
Как только Север исчез, я тут же попыталась мысленно вызвать своего отца. Но он почему-то не отзывался. Это меня чуточку насторожило, но, не ожидая ничего плохого, я попробовала снова – ответа всё также не было...
Решив пока что не давать волю своему воспалённому воображению и оставив на время отца в покое, я окунулась в сладкие и грустные воспоминания о недавнем визите Анны.
Я до сих пор помнила запах её хрупкого тела, мягкость её густых чёрных волос и необычайную смелость, с которой встречала свою злую судьбу моя чудесная двенадцатилетняя дочь. Я несказанно гордилась ей! Анна была борцом, и я верила, что, что бы ни случилось, она будет бороться до конца, до последнего своего вздоха.
Я пока не знала, удастся ли мне её сберечь, но поклялась себе, что сделаю всё, что будет в моих силах, чтобы спасти её из цепких лап жестокого Папы.
Караффа вернулся через несколько дней, чем-то очень расстроенный и неразговорчивый. Он лишь показал мне рукой, что я должна следовать за ним. Я повиновалась.
Пройдя несколько длинных коридоров, мы очутились в маленьком кабинете, который (как я узнала позже) являлся его частной приёмной, в которую он очень редко приглашал гостей.
Караффа молча указал мне на стул и медленно уселся напротив. Его молчание казалось зловещим и, как я уже знала из собственного печального опыта, никогда не предвещало ничего хорошего. Я же, после встречи с Анной, и неожиданного прихода Севера, непростительно расслабилась, «усыпив» в какой-то мере свою обычную бдительность, и пропустила следующий удар...
– У меня нет времени на любезности, Изидора. Вы будете отвечать на мои вопросы или от этого сильно пострадает кто-то другой. Так что, советую отвечать!
Караффа был злым и раздражённым, и перечить ему в такое время было бы настоящим сумасшествием.
– Я попытаюсь, Ваше святейшество. Что Вы хотите узнать?
– Ваша молодость, Изидора? Как Вы получили её? Вам ведь тридцать восемь лет, а выглядите Вы на двадцать и не меняетесь. Кто Вам дал Вашу молодость? Отвечайте!
Я не могла понять, что так взбесило Караффу?.. За время нашего, уже довольно-таки длительного знакомства, он никогда не кричал и очень редко терял над собой контроль. Теперь же со мной говорил взбешённый, вышедший из себя человек, от которого можно было ожидать чего угодно.
– Отвечайте, мадонна! Или Вас будет ждать другой, весьма неприятный сюрприз.
От такого заявления у меня зашевелились волосы... Я понимала, что пытаться увильнуть от вопроса не удастся. Что-то сильно обозлило Караффу, и он не старался это скрывать. Игру он не принимал, и шутки шутить не собирался. Оставалось только лишь отвечать, слепо надеясь, что он примет полуправду...
– Я потомственная Ведьма, святейшество, и на сегодняшний день – самая сильная из них. Молодость пришла мне по наследству, я не просила её. Так же, как моя мать, моя бабушка, и вся остальная линия Ведьм в моём роду. Вы должны быть одним из нас, Ваше святейшество, чтобы получить это. К тому же, быть самым достойным.
– Чушь, Изидора! Я знал людей, которые сами достигли бессмертия! И они не рождались с ним. Значит, есть пути. И Вы мне их откроете. Уж поверьте мне.
БРАНДТ (Brandt) Вилли [настоящие имя и фамилия Герберт Эрнст Карл Фрам (Frahm)] (18.12.1913, Любек - 8.10.1992, Ункель, земля Рейнланд-Пфальц), германский государственный и политический деятель. Внебрачный сын продавщицы. Ещё школьником в 1930 году вступил в молодёжную организацию Социал-демократической партии Германии (СДПГ), примыкал к её левому крылу. В 1931 году перешёл в новообразованную крайне левую Социалистическую рабочую партию.
После установления гитлеровской диктатуры (январь 1933 года) вёл подпольную работу под псевдонимом Вилли Брандт, в апреле 1933 года бежал в Норвегию. Поддерживал программу единого антифашистского фронта, тайно приезжал в Германию для установления связей с антигитлеровским подпольем, активно выступал в поддержку испанских республиканцев, в 1937 году несколько месяцев работал корреспондентом в Испании. В 1938 году нацистскими властями лишён германского гражданства, принял норвежское гражданство. После оккупации Норвегии германской армией (апрель 1940 года) выдавал себя за норвежского солдата, попал в лагерь для военнопленных; в конце июня 1940 года тайно переправлен в Швецию. Учредил в Стокгольме «Шведско-норвежское бюро прессы», снабжавшее мировые агентства информацией о положении в Германии и оккупированных ею странах, занимался публицистической деятельностью. В 1945 году, после капитуляции Германии, прибыл в Берлин в качестве корреспондента скандинавских газет. С конца 1946 года занимал должность пресс-атташе норвежской военной миссии в Германии. В 1947 году под именем Вилли Брандт принял германское гражданство и вновь вступил в СДПГ.
В начале 1948 года избран в правление СДПГ, в 1948-49 годах являлся его представителем в Западном Берлине. В 1949-57 годах депутат бундестага и сената Западного Берлина (в 1953-57 годах - президент сената). В начале 1950-х годов поддержал антикоммунистический курс лидера СДПГ К. Шумахера и перешёл на правый фланг партии. В 1957-66 годах правящий бургомистр Западного Берлина. Во время берлинского кризиса 1958-6 годов подвергал резкой критике политику СССР и ГДР. На выборах в бундестаг 1961 и 1965 годов выдвинут кандидатом на пост канцлера от СДПГ. С 1963 года высказывался за отход ФРГ от курса К. Аденауэра на конфронтацию со странами Центральной и Восточной Европы, за проведение политики «изменения через сближение». В феврале 1964 года избран председателем СДПГ. В 1966-69 годах вице-канцлер и министр иностранных дел в правительстве «большой коалиции» К. Г. Кизингера. Способствовал установлению дипломатических отношений ФРГ с Румынией и Югославией. С сентября 1969 года и до конца жизни депутат бундестага. В октябре 1969 года возглавил коалиционное правительство СДПГ и Свободной демократической партии (СвДП). Проводил курс на урегулирование отношений с социалистическими странами («новая восточная политика») и разрядку напряжённости в Европе. В 1969 году от имени правительства ФРГ подписал Договор о нераспространении ядерного оружия, в 1970 году - договоры с СССР и Польшей о признании нерушимости существующих европейских границ и отказе от применения силы. После внеочередных выборов в бундестаг 1972 года возглавил 2-е коалиционное правительство СДПГ - СвДП, продолжившее курс на урегулирование отношений с восточными соседями. В 1972 году подписал договор об основах отношений между ФРГ и ГДР, в 1973 году договор о нормализации отношений с Чехословакией. В мае 1974 года в связи с разоблачением в своём окружении агента разведки ГДР оставил пост бундесканцлера. До июня 1987 года председатель СДПГ, затем её почётный председатель. В ноябре 1976 - сентябре 1992 годов председатель Социалистического интернационала, в 1977-80-е годы председатель Международной комиссии Север - Юг. Выступил с рядом инициатив в области политики разоружения и помощи развивающимся странам, резко критиковал внешнеполитический курс президента США Р. Рейгана. Нобелевская премия мира (1971 год) за вклад в нормализацию обстановки в Центральной Европе.
Соч.: Begegnungen und Einsichten. Die Jahre 1960-1975. Hamb., 1976; Links und frei: mein Weg 1930-1950. Hamb., 1982; Erinnerungen. Fr./М., 1989; Воспоминания. М., 1991.
Лит.: Prittie Т. W. Brandt. Fr./М., 1973; Stern С. W. Brandt. Reinbeck, 1975; Merseburger Р. W. Brandt. Visionär und Realist. 2.Aufl. Stuttg., 2002.
А. М. Филитовский.
